Риу (Пельмень)
Обзаведясь довольно многочисленной стаей крыс, я все-таки продолжала мечтать о голубом крысенке. И однажды он нашелся — по объявлению одного питомника в Интернете. На фотографии крысенок выглядел толстячком, и кличка Пельмень приклеилась к нему еще до того, как он приехал к нам.
Забирали мы Пельменя в январе, когда ударили самые сильные морозы. Заводчица назначила встречу на улице, в самом центре города — домой она покупателей не приглашала, так как боялась инфекции. Мы приехали раньше и, несмотря на то, что периодически заходили в магазины погреться, к моменту появлении заводчицы с крысятами уже успели промерзнуть до костей. Рассматривать крысенка в темноте, на почти тридцатиградусном морозе, мы не стали, поэтому переноску открыли только дома.
Пельмень был очарователен — крупный, толстый, с жирным голубым хвостиком. Когда мы выпустили на диван остальных крыс, чтобы они познакомились с новеньким, он легко отодвинул в сторону желавших «проверить документы» и отправился на поиски еды.
Еда всю жизнь была любимым занятием Пельменя. Если другие крысы брезгливо копались в сухом корме, выискивая кусочки повкуснее, то Пельмень, как пылесос, заглатывал все, что было в миске и, переваливаясь, бодро ковылял за добавкой с видом Кисы Воробьянинова, жалобно обращавшегося к прохожим со своим «мсье, же не манж па сис жур».
Видимо, любовь к еде и стала причиной того, что Пельмень умер очень рано. Однажды утром я подошла к клетке, проснувшиеся крысы радостно понеслись здороваться, а Пельмень лежал на полке и спал. Попытавшись его растолкать, я почувствовала под рукой уже холодное тельце.
Пельмень ушел легко, во сне.
Добавлено [time]Wed May 1 20:40:53 2013[/time]
Спиро
Я стараюсь в отдельных главах рассказывать только о тех крысах, которым они посвящены. Об их отношениях, жизни стаи и прочем я расскажу дальше. Но в этой главе обойтись без Деськи и Пельменя мне не удастся.
Спиро — родной брат лысого ушастика Десперо. Несмотря на то, что мне казалось, что таких потрясающих крыс расхватают за считанные минуты, он почему-то остался в магазине. Шло время, он рос, терял «товарный вид», в магазине появлялись все новые крысята-лысики, и покупали уже их, маленьких и умильных, а Спирька сидел в клетке и тосковал, провожая очередных соседей.
Я видела его каждую неделю, жалела, но все ждала, что кто-нибудь его все-таки купит. Продались последние крысята из уже третьего помета фаззов, Спирька остался один, и к нему, чтобы он не скучал, подселили крысенка из кормовых.
Так и не покупают нашего братика, - заметила я как-то, расплачиваясь у кассы за покупки.
Лысого? Этот уже вряд ли уйдет — взрослый. Так и останется тут, как инвентарь, - ответил продавец.
Судьбы «инвентаря» я для братишки Деськи не хотела. Но еще одна крыса — вернее, две, потому что капюшон, если бы лысика купили одного, мигом вернулся бы из просторной клетки с гамаками и хорошим кормом «по месту прописки» - в кормовой бокс на полу — это уже было многовато...
Тогда я попыталась обратиться на чешский форум крысоводов — не хочет ли кто одну крысу лысую и еще одну обыкновенную. Мне быстро объяснили, что «спасать» крыс из зоомагазинов — неэтично, глупо и если мне их так жалко — то я могу взять их себе, а другим на жалость давить не надо, всех не спасешь.
Лирическое отступление.
Противники выкупа крыс из зоомагазинов и плодилен обычно оперируют несколькими аргументами, главным образом, следующими: «всех не спасешь», «поощрять подобный бизнес неэтично» и «на место одного мученика придут десятки». Все это замечательно и правильно, я уважаю людей с принципами, но считаю, что если мои принципы будут стоить хотя бы одному животному жизни — это, извините, хреновые принципы. Спасти всех — задача непосильная, и не нужно пытаться это сделать — но это совсем не повод не помочь никому. А с математикой у меня всегда было неважно, и посчитать, каким образом покупка одного, двух или даже десятка крысят повлияет на огромный рынок кормовых животных, выращиваемых в ангарах по несколько сотен тысяч в год, я не могу и, откровенно говоря, не собираюсь этого делать.
Поняв, что пристроить парочку не получится, я в очередной раз плюнула на лимит и отправилась забирать крыс. Но к моему приезду в клетке остался уже только лысик. Очень надеюсь, что капюшон попал в дом, где ему хорошо. Так что братишку я забрала в результате одного.
Несмотря на то, что Спирька провел в магазине всю жизнь, он оказался удивительно ручным и ласковым. Больше всего он радовался прогулкам и с явным неудовольствием возвращался в клетку.
Подселять я его боялась. К моменту появления Спирьки в клетке сложилась достаточно напряженная ситуация — Марся вырос и стал явным доминантом, а старший Ошка злился и не желал сдавать позиции. Кроме того, мне впервые предстояло подселять не малыша, а взрослого крыса.
Как я и предполагала, старшие приняли Спирьку без особой радости, да и он сам оказался парнем с характером и тут же решил, что раз уж «трон» занят, то за место бета-доминанта можно побороться и начал бурно конфликтовать с Ошкой.
И как раз в эти дни к нам приехали друзья с рэтфорума — Оля и Володя. Вот с Олиной помощью нам и удалось подселить Спирика в общую клетку. Каждое утро мы упаковывали «крокодилов» в переноску и ехали осматривать достопримечательности. Так Ошо, Марся и Спирька побывали на замке Карлштейн и даже в зоопарке (где мы непедагогично обещали им, если они не перестанут грызться, экскурсию в террариум). Борьба за мир в отдельно взятой клетке продолжалась около двух недель, и, наконец, Спирик все-таки влился в коллектив.
Не знаю, узнал ли Деська брата, но встретил он его радостно. Остальным, по большому счету, было все равно. Зато Пельмень, которому тогда было чуть больше месяца, вдруг стал изо всех сил опекать новенького. Они не отходили друг от друга ни на минуту, вместе ели, спали, держались рядом на прогулках. Взрослый Спирик ходил за малышом Пельменем хвостиком и повторял все его действия. Когда мне понадобилась фотография Пельменя, я обнаружила, что почти нигде нет снимка, на котором он был бы без Спирьки.
Уже давно нет Пельменя, недавно умер и Деська. Спирька все так же, по старой памяти, периодически выясняет отношения с постаревшим, но не растерявшим боевых качеств Ошкой, но, несмотря на то, что стая разрастается и в ней появляются новые крысята и взрослые крысы, такого близкого друга, каким был Пельмень, у него больше не появилось.
Добавлено [time]Wed May 1 20:41:25 2013[/time]
Пасючонки Джекилл и Хайд
Если я когда-либо не хотела какую-то определенную крысу — то именно пасюка и любых «производных» от него. Ни полу-, ни четверть, ни каких угодно пасюков в нашем доме не предполагалось совершенно однозначно.
Тем не менее, волей судьбы я обзавелась сразу двумя крысятами предположительно «полупасючьего» происхождения, которых подкинули в зоомагазин в коробке.
Малыши были очаровательными, активными, любопытными и абсолютно одинаковыми, за что и получили имена Джекилл и Хайд, которые мы почти никогда не употребляли, так как оба сразу же стали отзываться на общую кличку Пасючонки.
Братишки влились в стаю, как родные, и тут же стали тормошить старожилов, предпочитавших большую часть дня проводить в гамаках. Росли они на удивление быстро, и к году оба весили по килограмму.
Пасючонки, несмотря на удивительную дружелюбность по отношению ко всем остальным крысам, всегда, с первой минуты и по сей день, держались вместе. В стае именно они опекают малышей, стариков и больных. Когда мы вернули в общую клетку парализованного Баксю, я ежедневно наблюдала, как один из Пасючонков лежит с ним рядом, греет его своим теплом, и встает только тогда, когда его приходит сменить второй.
Еще Пасючонки — одни из самых «плюшевых» крыс в стае. Их я даю потискать всем гостям, включая маленьких детей — они не убегают, не пытаются слезть, а растекаются на коленях и лежат так, пока их не вернут в клетку.
Кроме того, я с огромным удовольствием демонстрирую Пасючонков тем, кто говорит, что зоомагазинные крысята мелкие и плохо приручаются — две килограммовых тушки, валяющихся на руках пузом кверху, опровергают теорию о «второсортности» непитомниковых крыс целиком и полностью.
Добавлено [time]Wed May 1 20:42:19 2013[/time]
Симха
Симчик, обыкновенный капюшон агути из зомагазина, появился в нашем доме случайно. Я даже попыталась пристроить его «в добрые руки», но как-то не удалось, и мы решили оставить его себе.
Кстати, пристраивая Симху, я окончательно убедилась в том, что не могу быть заводчиком — кроме прочего, потому, что я не смогу раздавать крысят и, терзаясь параноидальными фантазиями, буду оставлять их всех себе. Первые заинтересовавшиеся им люди тут же радостно рассказали мне, что у них уже были крысы, жили в аквариуме («да им там лучше, чем в клетке, что вы!»), естественно, парой («ну им же нужно это»), а с пристройством рождавшихся с удручающей регулярностью крысят проблем не было, потому что их всегда тут же съедали. Вторые «ручки» были гораздо более адекватными, но девушка отказалась от Симчика сама - «Твои вон какие все ручные, ласковые, а этот какой-то дикий». Последнее было чистой правдой, Симха действительно еще совсем не знал людей и не рвался с ними общаться. Но ведь и почти все мои крысы были такими же, из таких же зоомагазинов, и никто мне не прятал под прилавок самых ручных и ласковых - и приручение ни разу не занимало больше суток. Но если человеку изначально не хочется вкладывать в животное душу, то и правда, лучше никого не заводить.
Это единственный «настоящий крокодил» в стае. Задатки были видны уже в раннем детстве, но я все надеялась, что он подрастет и успокоится. Симчик действительно подрос, но совершенно не успокоился. Он умудряется ссориться и со стариками, и с малышней, с неутихающим энтузиазмом затевает свары по ночам, а иногда и днем, когда позавтракавшие крысы мирно отдыхают в гамаках, я вижу, как он бродит по клетке и ищет, к кому бы прицепиться на этот раз.
Зато мы с Симчиком периодически приводим в изумление гостей. Я, услышав очередные писки и визги в клетке, не вставая из-за стола, кричу: «Симчик, скотина, прекрати немедленно!», а гости восхищаются: «Ну ты даешь, вот так на слух, по писку их различаешь!». По писку я крыс не различаю, но точно знаю, что единственный коммунальный склочник в клетке — это Симчик. Зато людей он любит, с удовольствием дает себя потискать и никогда не кусается.
.......
К сожалению, мне пришлось вернуться к этому рассказу и окончательно закрыть главу, посвященную Симхе - в июне 2013 года он не перенес резких колебаний температуры и умер от инсульта.
Добавлено [time]Wed May 1 20:43:24 2013[/time]
Юно
Собственно, когда на нас свалился Симха, я уже забронировала крысенка из питомника, где брала Пельменя — тоже капюшона агути, но еще и даунандера (с такой же полоской на животе, как и на спине) и вдобавок рекса.
Юнька оказался замечательным малышом: во-первых, он постоянно пребывал в прекрасном настроении. Во-вторых, это была крыса, которая умела летать.
По полу у нас традиционно гулял только Марся. Для прогулок всех остальных раскладывался большой двухспальный диван, и вся стая по вечерам дружно паслась на нем. И вот как-то вечером мы недосчитались Юньки. В конце концов, когда комната была уже полностью перевернула вверх дном, он обнаружился за шкафом. Как ему удалось слезть с дивана, мы в тот раз так и не поняли. Зато на следующий же день тайна раскрылась — Юнька и не думал слезать вниз — наоборот, он забирался повыше, на подлокотник, и одним прыжком преодолевал расстояние метра в полтора, после чего, приземлившись, уходил в свободное плаванье по квартире.
Однажды, когда Юньке было всего четыре месяца, во время прогулки я заметила, что он крутится на одном месте, заваливаясь на бок. Ехать к нашему ветеринару было поздно, и мы отправились в круглосуточную клинику.
Очередное лирическое отступление.
На всех крысиных форумах новичкам упорно талдычат одно и то же: «Обращайтесь только к рекомендованным ратологам — обычные ветеринары крыс лечить не умеют!». И это на самом деле так. Найти врача, разбирающегося в крысах — это огромная удача. В большинстве клиник мелких грызунов, во-первых, действительно не умеют лечить, а во-вторых, зачастую искренне недоумевают, зачем вообще это делать — лечение обычно бывает дорогим, а новую крысу можно купить в магазине за три копейки.
Клиника была красивой, дорогой, но ратолога в ней не нашлось. К счастью, отоскоп, которым можно было заглянуть в уши крысе, там нашелся. Диагноз был предполагаемым — отит левого уха с поражением барабанной перепонки.
Нам назначили антибиотики, но через два дня, когда мы попали, наконец, к своему врачу, оказалось, что отит превратился в двусторонний и вторая барабанная перепонка уже тоже повреждена.
Вылечиться нам в результате удалось, но не полностью — у Юньки вследствие перенесенного отита, было навсегда нарушено равновесие, и по клетке он передвигался, как детская игрушка-неваляшка — то и дело заваливаясь то на правый, то на левый бок. Но при этом он не терял хорошего настроения, все так же пытался прыгать с дивана, бодро лазил по лесенкам-пандусам в клетке.
Однажды утром, уже убегая на работу, я заметила, что пол перед клеткой забрызган кровью. Я влезла внутрь и увидела, что Юнька весь, с головы до ног, в крови. Такое сильное кровотечение бывает от сорванных коготков, поэтому, увидев, что на одном пальчике у него действительно не хватает когтя, а сам он чувствует себя неплохо и даже грызет печенье, успокоилась. Но через несколько дней ситуация повторилась — точно так же утром, после завтрака, из клетки вдруг фонтаном полетели брызги крови. Я выхватила Юньку и увидела, что кровь течет у него из носа. Через несколько минут все прошло, он сел, стал спокойно умываться, опять с удовольствием взял предложенный бисквит... Тем не менее, было ясно, что визит к врачу откладывать нельзя. Но пока мы собирались, Юнька прилег поспать и уже не проснулся.
Добавлено [time]Wed May 1 20:44:54 2013[/time]
