Ежик — не первая моя крыса, попавшая в наш дом из кормового бокса. Но мне хочется рассказать именно о нем.
До появления Ежика у нас жило уже 17 крыс. Как-то знакомые, видимо, решив надо мной подшутить, сообщили, что рядом с моим домом, в выставочном центре, раз в месяц проводится ярмарка животных, на которой, кроме всего прочего, продаются корма. Я запаслась сумками и побежала затариваться едой для стаи, прихватив с собой дочку в качестве дополнительной тягловой силы.
Почему-то меня не насторожил даже плакат с названием ярмарки («Экзо-эко») и нарисованной на нем змеей.
Ярмарка проходила в огромном двухуровневом павильоне. И, в общем и целом, меня не слишком обманули — продавали на ней действительно как животных (в основном, террариумных), так и корма. Только в качестве корма продавали крыс. Маленькие крысята, сваленные грудами в ящики для овощей на прилавках оптовых продавцов, пищали, шевелились и умирали на глазах покупателей, которым их набирали, как семечки на рынке, железным совком в пластмассовые коробочки. У тех, кто торговал в розницу, на прилавках стояли те же пластмассовые коробочки или банки, в которых были кормящие крысы с малышами. Малышей продавали по одному, по двое тем, кому не нужно было большое количество корма, а потом продавали и саму маму.
На одном из столов мы увидели крохотную клетку с фаззами — лысыми крысятами примерно трехнедельного возраста. Сверху на ней стояла клетка, размерами смахивающая на переноску для хомячка, практически доверху забитая взрослыми крысами. Забитая — в буквальном смысле слова. Крысы в ней лежали слоями, внизу мертвые, повыше, там, где было еще немного воздуха — умирающие. Мы остановились перед этим прилавком, не в силах двинуться с места. Истолковав это как проявление интереса, торговка стала бойко нахваливать товар и предлагать нам малышей. Тогда я спросила ее, зачем на прилавок выставлены взрослые, продаются ли и они. Продавщица охотно объяснила, что продаются, но только на корм, потому что они уже старые, списанные с разведения и совершенно дикие. В это время из-под груды тел выбрался один из самцов и попытался дотянуться до решетки, чтобы подышать (в павильоне была температура, соответствующая, видимо, правилам содержания террариумных животных — жарко, душно и влажно, а над крысами вовсю горела настольная лампа), но упал и перестал двигаться.
Под влиянием мгновенного порыва я открыла клетку, несмотря на крики продавщицы о том, что крысы дикие и могут покусать, выхватила доходягу, крикнула дочке, чтобы она заплатила и ринулась в ближайший туалет за водой, приводить крыса в чувство подручными средствами.
Так у нас появился Ежик. С первой минуты он был совершенно ручным, ласковым и общительным зверем. Ежик умеет дружить с крысами и людьми, любит играть с детьми, носится по кваритре, как бешеный мяч и периодически забирается спать к дочке на подушку. Взрослая крыса, никогда в своей жизни не видевшая от людей ничего хорошего, поверила нам сразу же, полностью и безоговорочно.
Так как остальные крысы на момент появления Ежика были уже взрослыми, мы купили ему отдельную большую клетку и друга, чтобы он не скучал — ведь крысы, как и люди, тоскуют в одиночестве. Постепенно друзей у него стало больше, и в основном это были крысы все с той же ярмарки.
Сейчас у нас живет 30 крыс. Ни одна из них не кусается, все они ручные и ласковые, все прибегают, услышав свое имя, все они больше всего любят общаться с людьми. И почти все они — несостоявшийся корм. Для нас — любимцы, члены семьи. Они живут в просторных клетках, гуляют по квартире, валяются с нами на диване, когда мы смотрим телевизор, наперебой бегут встречать гостей, когда те приходят в дом, ездят на выставки и даже получают там награды — да, самые обыкновенные кормовые крысы ценой в три копейки. Но их цену нельзя измерить ни в деньгах, ни в длине родословных. Сейчас, когда я дописываю эту статью, у меня на плече сидит Блошкин — наше последнее приобретение с ярмарки рептилий, двухмесячный малыш, забракованный, видимо, по причине некрасивой шерсти (на крысах разновидности дабл-рекс она растет неравномерно, клочьями), и выброшенный в кормовой ящик. За три недели, проведенные дома, Блошкин отъелся, освоился, обнаглел, а сегодня научился целоваться и хватает мое лицо ручками, пытается повернуть к себе и облизать.
А больше, собственно, ничего и не нужно для счастья. Ни ему, ни мне.
Добавлено 12 Октября, 2012, 22:05:08 pm
А фотки попозже, как радикал глючить перестанет.
