Шелечка болела уже почти месяц, так что это было ожидаемо. Мы готовились, мы крепились, и каждый день, каждое утро, надеялись на чудо. Сегодня в 10 утра лимит чудес оказался исчерпан. К этому не подготовишься, как себя не уговаривай, к этому не привыкнешь, сколько бы хвостиков от тебя не ушло. Каждый раз в груди что-то щемит, а в горле перехватывает воздух. И порой кажется, будто у сердца отмирает кусочек, а когда осознаешь это, то пугаешься - вдруг однажды кусочки закончатся? И сердце целиком омертвеет и перестанет скорбеть об утрате? Но вечером, когда мы провожали Шелечку в последний путь - с шишкой, как положено каждой уважающей себя крысе, я подумала - тот кусочек сердца, что она унесла с собой в огонь, все еще жив. Ведь я помню, как везла ее домой за тысячу километров, как знакомила с Няхой, как вырывала с боем кружево от штор. И когда-нибудь, боль уйдет, и останется только тепло о памяти ее шубки, смешной лопушистой мордочки и умных, вдумчивых темно-рубиновых глазах. И тогда этот кусочек сердца снова оживет и вернется, вновь готовый жить и любить
